За Императора! - Страница 16

Последний раз, когда я видел Торена Диваса, он только-только получил капитана и, провожая меня из 12-го артиллерийского полка, как раз маялся с похмелья. Помню, тогда я подумал о том, что из всей нашей батареи он единственный человек, которому жаль расставаться со мной.

— И что, во имя задницы Императора, ты тут делаешь?

— То же, что и ты, я так думаю. — Он, отдуваясь, подошел со своей обычной кривобокой улыбочкой. — Поддерживаю порядок, изгоняю еретиков, обычные делишки.

На его висках, как я заметил, появились седые прядки, а пояс был застегнут на пару отверстий ближе к концу, но его окружала все та же атмосфера ребяческого энтузиазма, которую я помнил со дня нашей встречи.

— Но я не ждал увидеть тебя в таком захолустье, — добавил он.

— Аналогично, — ответил я, отворачиваясь и наблюдая за суетой вокруг. — На мой взгляд, тут у вас слишком много огневой мощи, чтобы просто нагнать страху на упрямых провинциалов.

— Если тау мобилизуют свои войска, нам понадобится каждая капля этой огневой мощи, — сказал Дивас. — Некоторые их военные машины нужно видеть, чтобы поверить, что такое бывает. У них есть что-то вроде дредноутов, быстрых, как у Астартес, но вдвое больше по размерам, а по сравнению с их танками даже эльдарские вещицы выглядят так, будто их клепали орки…

Как обычно, он, похоже, наслаждался открывающейся перспективой битвы, что, безусловно, нетрудно, когда ты находишься в километрах от линии фронта и только зашвыриваешь туда снаряды; но не особо весело, когда сходишься с врагом лицом к лицу на расстоянии плевка. И считайте себя счастливчиком, если это не один из проклятых Императором ксеносов с ядовитыми железами.

— Но до сражения, конечно же, не дойдет, — сказал я. — Теперь, когда мы здесь, им надо быть сумасшедшими, чтобы затеять высадку.

К моему изумлению, Дивас рассмеялся:

— Они уже здесь.

Это была новая и неприятная информация, и я удивленно уставился на собеседника.

— С каких это пор? — выдохнул я.

Готов признать, что редко оказываюсь настолько уж прилежным, чтобы действительно прочитать планшет с брифингом, но, даже просматривая его по диагонали, уверен, я заметил бы нечто столь важное и непосредственно касающееся моего благополучия.

Дивас пожал плечами:

— Около полугода. Во всяком случае, они уже были на планете, когда «Очищающий огонь» сбросил нас сюда.

Вот это были по-настоящему плохие новости. Я предвкушал приятную небольшую прогулку со стрельбой по мишеням в виде гражданских бунтовщиков или, в худшем случае, расстрел солдат взбунтовавшегося отряда сил планетарной обороны. Но теперь мы оказались лицом к лицу с врагом, который вполне мог сравниться с нами. Кишки Императора! Если хотя бы половина того, что я слышал о тау и их техноколдовстве, верна, то пинка могут отвесить как раз нам. Дивас ухмыльнулся в ответ на мое изменившееся выражение лица, поняв его совершенно превратно.

— Так что тебе наконец-то удастся повеселиться, — сказал он, хлопая меня по спине.

Я готов был его убить.

Но конечно, я этого не сделал. Во-первых, как я уже сказал, у меня не так много друзей, чтобы я мог позволить себе ими разбрасываться, и потом, Дивас пробыл здесь достаточно долго, чтобы накопить жизненно важную информацию, в которой я нуждался. К примеру, о местоположении ближайшего бара, куда можно добраться, не привлекая к себе излишнего внимания.

Так что на прогулку по улицам Майо мы вышли вместе, и благодаря моей комиссарской униформе охранник у ворот пропустил нас без вопросов, только предупредил о возможной опасности:

— Будьте осторожны, сэр. На Высотах, говорят, были волнения.

Мне это название ни о чем не говорило, так что я просто улыбнулся и кивнул, сказав, что мы будем аккуратны, после чего, отойдя подальше от часового, удостоверился у Диваса, что мы не окажемся вблизи этого района.

— Император милосердный, нет, — ответил он, хмурясь. — Там все кишит еретиками. Если ты и застанешь меня там, то только с отрядом «Адских Гончих», зачищающих это местечко.

Надо ли говорить, что он никогда не видел, что делают с человеком зажигательные виды вооружения, иначе он не считал бы эту идею столь привлекательной. Я видел, и я бы не пожелал такого даже злейшему врагу. Ну ладно, парочке бы пожелал, если хорошенько подумать, но они все и так мертвы, так что это все не по существу.

— Так откуда они появились? — спросил я, пока мы шли по улице.

Опускались сумерки, мерцая, обретали жизнь светильники на придорожных столбах и вывески кафе, а людей вокруг нас становилось все больше. Небольшие группки прохожих сторонились, давая нам пройти, — некоторые с уважением, некоторые испуганно, — несомненно, на них производили впечатление наша имперская форма и оружие, которое мы несли открыто. Некоторые вполголоса возмущались, главным образом обладатели таких же причесок, какой щеголял давешний еретик-подросток,- их головы были выбриты, оставлена только длинная коса на затылке. Ее значение я понял только по прошествии времени, но уже тогда мне было ясно, что это некий знак отличия и что те, кто его носит, вероятно, переметнутся на сторону врага, едва начнется стрельба. Пока же они удовлетворялись тем, что шепотом бормотали оскорбления.

— Это местные, — сказал Дивас, не удостаивая недовольных вниманием, чему я был рад.

Из всех способов, которыми я мог бы закончить свою жизнь, быть зарезанным в уличной драке — казался мне одним из наиболее постыдных.

— Вся планета заражена ксенолюбами.

Это было некоторым преувеличением, но он оказался более или менее прав, как мне предстояло выяснить позже. Если говорить, не вдаваясь в подробности, то местные жители торговали с тау уже на протяжении нескольких поколений, что было не слишком благоразумно с их стороны, но чего еще ожидать от группки крестьян из такого захолустья? Конечным результатом явилось то, что большинство из них довольно-таки сильно привыкли видеть вокруг чужаков, и, несмотря на непритворные старания местной Экклезиархии предупредить их о том, что ни к чему хорошему это не приведет, многие из них стали впитывать нездоровые идеи ксеносов. Тут-то и прибыли мы, готовые привести их обратно в Имперское стадо прежде, чем они слишком сильно пострадают, что с нашей стороны было весьма благородно, не так ли?